Платье, или Нанба предпочитает женщин

[rohsan]

Название: Платье
Автор: Рохсана
Фендом: Тайно в тебя влюблена
Пейринг: Куджу/Нанба
Рейтинг: R
Жанр: Romance
Размер: мини
Саммари: Соревнования между общежитиями академии Осаки с точки зрения Куджу. Воспоминания и всякое такое.))

Нанба предпочитает женщин. Даже не так – он выбирает исключительно женщин и твердит об этом на каждом углу. Повсюду расползаются слухи о его плейбойских похождениях. Девушки, девушки, только девушки… Ни одного пятна, порочащего его заслуженную репутацию красавчика-сердцееда-бабника. Вот он идет по школе и народ начинает перешептываться. Все студенты академии – парни, а они, как известно, самые яростные сплетники.
- Ты знаешь, что у Нанбы-семпая новая девушка?! Нет, не та черненькая и длинноволосая! С той он вчера расстался, теперь у него новая девушка. Да-да, из Сент-Блоссом! У нее русые волосы, короткие такие и глаза голубые. Говорят у нее дедушка-американец!
- Ой, а ты слышал, как Нанбы-семпай вчера с девушкой своей порвал? Не, прикинь прямо так! Посреди улицы: «Ты, - говорит, - мне надоела. С тобой встречаться, как вальс с фламинго танцевать». Ага, и уходит так независимо.
- Что?! У Нанбы-семпая девушка из Сент-Блоссом? Ну он крууут!
И эти возгласы со всех сторон. «Нанба-семпай то, Нанба-семпай это…» А сам Нанба проходит так спокойно по коридору и словно бы не слышит громкого шепота, наполнившего все пространство вокруг него. Великий бабник, самый известный плейбой академии Осаки. Я усмехаюсь, увидев его издалека, и киваю в знак приветствия. Он улыбается и тоже кивает, прикрывая глаза.
***
- Четыре небесных короля карате клуба… Особенно Куджу, не связывайся с ними.
Он запугивает Мизуки - новую звезду скорости их общежития.
- Они называют Куджу «Бодхиставой» и «кровавым» не просто так. Говорят, что некоторое время назад, он выдернул руку какого-то хвастуна… Прямо из сустава, с абсолютно спокойным выражением лица. Он абсолютно непредсказуем.
Ну вот, ты рассказал страшную сказку ребенку. Он же теперь не заснет! А у нас соревнования, и ему надо выспаться. Да и мне тоже, поэтому я ухожу в свое общежитие, пока не пробили отбой и не закрыли двери.
***
Моей команде хватило мозгов украсть Мизуки накануне соревнования. Гениально, ничего не скажешь. А они хоть представляют себе, какие это может иметь последствия? Для них, для меня, как помощника капитана… Ах, да тут замешан Тэннуджи! Ну, тогда мне уже ничего не угрожает, просто наш капитан – идиот. Что ж, это клиническое… А теперь пора разобраться с командой. Мегуми уже накланялся перед Нанбой, моя очередь устраивать спектакль.
- Хотя о ситуации уже позаботились, но все вы…
Они шумно сглотнули.
- Те их вас, кто ответственен за осквернение честного имени карате-клуба, вам должно быть стыдно, так?
Они напряженно ждут моего решения.
- Итак, Китаханада и вы трое – пробежать 20 кругов вокруг поля, 500 отжиманий, ходьба гуськом и приседания, и уборка в додзе в качестве наказания!
Они выглядят так, словно сейчас заплачут. Да, я знаю, что я демон. Четверка из второго общежития стоит в состоянии шока. Минами усмехается, кивнув, в знак благодарности. Я подмигиваю в ответ, говоря этим, что не стоит благодарить – рассчитаешься позже. Оказывается, мелкий Ашия думал, что я на него покушаюсь. Нда, Минами, ты совсем запугал его своими жуткими сказками. Нет, я конечно его малость припугнул – моя фирменная усмешка кого угодно до кондрашки доведет, но это была маленькая месть за то, что Нанба шептался с ним и даже обнимал его. Ну ничего – его чувствительная детская психика отойдет от того ужасного урона, что я ей нанес.
- Этот парень – фанатик карате! У него привычка испытывать боевой дух других! – авторитетно заявляет Тэннуджи.
- Эээ… Вот почему ты тогда трогал мои ноги?
Как там этого придурковатого блондинчика? Накацу? Ну, он как всегда в тему. Все снова в шоке, а Нанба заинтересованно приподнимает брови. Я фыркаю. По репродуктору объявляют начало эстафеты на 2000 метров и Тэннуджи с командой уносятся на поле. Нанба отсылает своих.
- Так ты трогал его ноги? И как?
Он прижимается ко мне. Никого рядом нет, и мы может заниматься чем угодно.
- Да не особенно впечатлило. Хотя сам процесс…
Я говорю спокойно, глядя ему в глаза. Он прищуривает глаза, выдыхает и впивается в мои губы яростным поцелуем. Мы целуемся пока хватает дыхания, потом отрываемся друг от друга, и Минами говорит:
- Мне пора.
Я киваю, и он отворачивается, собираясь уходить. Ловлю его за руку.
- Я хочу тебя в платье.
Он вздрагивает, кивает и уходит. Я уверен, что на лице его решимость и улыбка. Ухожу в противоположном направлении. Меня уже не волнует, кто сегодня победит – свой приз я вечером получу. Потом решаю все же посмотреть на соревнование и подхожу к трассе, встаю за спиной Мегуми и…
- Пояс перешел к четвертому угроку! – прыгает от восхищения комментатор.
Нанба бежит. Он обгоняет бегуна третьего общежития и сокращает разрыв с нашим бегуном. Да, давно я не видел, чтобы он так бежал. В глазах решительность и надежда.
Пожалуй это и было всего однажды. Да, я отлично помню ту историю… Я удаляюсь в воспоминания, разглядываю бегущего Нанбу.
Это было с 10 классе. Он завоевал титул «Мисс Осака» и возвращался в общежитие в платье с праздника. К нему пристали трое парней, и он побежал. Я помню, как он бежал. Но длинное платье ему сильно мешало. Они гнались за ним, подвыпившие придурки. Я заметил Нанбу, возвращаясь с прогулки. Он запутался в оборках, наступил на подол и упал. Они догнали его и заржали. Потом начали приставать и задирать юбку. Я бежал к нему на помощь с другого конца аллеи за воротами. Нас редко выпускают, только по особым случаям, сегодня один их них. Я наконец добегаю и вижу, как трое парней лапают его, расстегивают платье, задирают юбку, зажимают рот. Три точных удара, недаром же я каратист, и они валяются бесформенными кучами, без сознания. Его трясет. Я отвожу его в медпункт. Больше он в конкурсах красоты не участвует и даже несколько остриг свои волосы. Платье он сдал на следующий же день, это видели все, вот только найти его до сих пор не могут. А мы сдружились. Правда дружба эта продлилась до первого поцелуя в додзе. Он решил, что ему нужно заниматься карате, чтобы он мог дать отпор любому. И… и это закончилось сексом на татами. Больше он карате не занимался – не мог зайти в зал, не покраснев. А мы с ним встречаемся до сих пор. У него прикрытие «Великого бабника», а у меня «Кровавого маньяка-каратиста». Никто и не догадывается. Разве что у Умеды-сенсея всегда есть время для меня. Он наша защита и хранитель нашей тайны.
А Нанба уже передал пояс Мизуки. Да, это действительно звезда. Этот спринтер сделал всех. Второе общежитие побеждает. Нанба счастлив. Он принял решение. Что ж, значит пришло время избавляться от детских страхов и подкроватных монстров. Девушки из Сент-Блоссом окружают его, одна даже берет за руку. Парни завистливо вздыхают. Да, мой Нанба бесподобен, вот только он – мой. И я спокойно ухожу в общежитие, в компании убитого этим поражением Тэннуджи. Я могу не волноваться, слушая, как Минами заливается соловьем перед этими девчонками. Я знаю, к кому он придет сегодня вечером.
***
Наступает вечер. Восемь часов. Скоро отбой и один из учеников второго общежития, член «Комитета Сакуры» не придет в свою комнату ночевать. Как все таки удобно быть третьекурсником – у всех отдельные комнаты. Минутная стрелка встает на единицу, когда дверь осторожно приоткрывается, и на пороге появляется сначала черно-красный широкий подол, а затем и полностью фигура Нанбы. Он одел это платье. То самое платье, в котором он был в тот роковой вечер. Да, оно теперь было коротковато, но раньше оно стелилось по полу, а теперь не могло прикрыть носы его ботинок, значит, не издавало лишнего шума. Нанба скользнул ко мне в комнату, постоял посередине, покачиваясь с пятки на носок, посмотрел на меня.
- Как тебе?
- Прекрасно.
Я встаю с кровати и подхожу к Нанбе. Обхожу его вокруг, придирчиво разглядывая со всех сторон. Нда… Все-таки Минами изменился с того времени. Платье узко в плечах и коротковато. Нанба уже не похож на ту хрупкую девочку, которой он был раньше. Особенно напрягающиеся мышцы рук, не вяжутся с женственностью наряда.
- Ты уже не девочка, Нанба.
- Хм… Как такое могло произойти?
Он приподнимает бровь и усмехается.
- Насмотрелся?
- Ни за что. Покрутись.
- Извращенец, - выдыхает он и поворачивается вокруг своей оси.
Платье шелестит оборками, подол надувается и приподнимается, обнажая нижнюю юбку. Нанба останавливается и задумчиво смотрит на меня, зажмурив один глаз.
- Нну?
- Я в восторге. Позволите пригласить вас на танец, леди?
- Даже не знаю…
Он кокетливо хлопает ресницами, прижав указательный палец к нижней губе.
- Ну, так и быть, если вы настаиваете…
Он изящно подходит ко мне, танцующей походкой. Делает книксен. Я чуть наклоняю голову. Кладет руку мне на плечо, я обнимаю его за талию, привлекаю ближе.
- Вальс? – полуутвердительно спрашивает он.
Я киваю и начинаю вести его в танце. Он прекрасно танцует, его учили с детства. Меня тоже, так как наша семья из благородных. Раз, два, три… Сначала просто ритм, потом музыка сама звучит в наших сердцах, ведет нас в танце. Кажется Нанба начал напевать мелодию. Я тоже слышал именно ее. Раз, два, три… Нанба обнимает меня, и мы просто кружимся по комнате, теперь безо всяких танцевальных па. Я подхватываю его на руки, он вскрикивает от неожиданности и смеется. Я кружу его на руках, он обнимает меня за шею. Мы смотрим друг на друга. Глаза в глаза. Нанба тянется ко мне, и мы целуемся. Разрываем поцелуй. Нанба тяжело дышит, у него расширенные зрачки и расфокусированные глаза. Опускаю его на кровать, он лежит на ней, как безвольная кукла. Как очень красивая кукла. Моя кукла.
- Куджу…
Тихий шепот, сбитое дыхание. Как же я хочу тебя, моя кукла.
- М?
- Куджу… Иди ко мне…
О, Ками-сама! Если он продолжит говорить таким сексуальным шепотом и невинными интонациями, то сейчас произодет самое жестокое изнасилование в истории человечества. Или я банально обкончаюсь прямо здесь, не дойдя до кровати. Чуть ли не рыча сдергиваю с себя одежду и накидываюсь на Нанбу. Он стонет, когда я впиваюсь в его шею. Будет засос. Ладно, оденет завтра легкий шарфик или завяжет свой зеленый платок – девчонки грохнутся в обморок от одного его вида.
- Ннгх… Кууджу…
Сдергиваю с него платье. Он меня довел. У него затуманенные глаза, он притягивает меня к себе, трется уже вставшим членом о мое бедро. Он не одел плавки под платье.
- Распутная девочка.
- Ааах! Куджу!
Он выгибается на простынях, стонет и вскрикивает, сходит с ума под моими руками и губами. Достаю смазку из прикроватной тумбочки и выдавливаю себе на руку. Когда ввожу в него один палец, он подается ко мне, буквально насаживаясь на меня. Быстро подготовив его, я смазываю собственный член и вхожу в него. Сразу до конца, и замираю, давая ему привыкнуть. Он выдыхает и сам подается на встречу. Больше нет сил сдерживать тормоза. К черту все, чему учит карате, к черту всю силу духа. Я схожу с ума в этих объятьях, чувствуя, как Нанба выгибается, насаживается на меня, слушая его стоны.
- Аах! Куджу!
Нанба кончает, его мышцы чуть сильнее сжимают меня, и я следую за ним. Мы валяемся на кровати, расслабленные и опустошенные. Я обнимаю его и прижимаю к себе. Он уютно устраивается на мне, как на подушке, я укрываю нас одеялом, слушаю сонное сопение и засыпаю под эти прекрасные звуки. Закрывая глаза, я успеваю подумать, что платье надо будет оставить у себя, как фетиш. Нанбе оно все-таки идет, только удлинить и подпороть в плечах…